У путепровода в Сергиевом Посаде, рядом с магазином «Лабиринт», растут три боярышниковые дерева. Этим деревьям больше семидесяти лет. Когда-то они стояли во дворе большого частного дома Лукьяновых.
У хозяина дома дяди Яши и его супруги Насти были дочь и сын школьного возраста. Сам дядя Яша и его жена, как говорили тогда, «нигде не работали». Они с утра до вечера трудились на своём огороде, который тянулся почти до самой железной дороги. Этот большущий огород перекапывался лопатами, на каждом клочке земли что-то росло. Но главным их продуктом был лук. Они выносили его на продажу первыми в городе, сразу после того, как земля освобождалась от снега.
Сейчас, когда свежие овощи и фрукты круглый год не сходят с прилавков магазинов, и когда никто не интересуется, откуда в Новый год берутся арбузы и дыни, трудно понять, каким праздником после длинной зимы были зелёные пучки лука и кучки щавеля.
Не каждый мог себе позволить такое лакомство, но всё, что дядя Яша выращивал, продавалось полностью.
Настя сидела со своим товаром вместе с другими торговавшими женщинами у автобусной остановки, которая называлась «Переезд». Это было очень удобное место, мимо него проходили тысячи людей, идущие на Скобянку и обратно.
Многие «прогрессивно мыслящие товарищи» подсчитывали доходы торговок (слово «торговка» имело резко отрицательное значение) и с пониманием относились к тому, что милиция гоняла «спекулянток».
— А как же, мы на заводе вкалываем за 120, а они за день гребут по десятке!
Лукьяновы действительно были обеспеченной семьёй. У них одних из первых в городе появился телевизор, у сына был велосипед, дочка всегда нарядно одевалась.
Уже в перестроечное время, когда не было дяди Яши и его верной подруги, а на месте их большого дома был пустырь, я повстречался с их сыном. Он уже был взрослым состоявшимся мужчиной, внешне очень похожим на отца.
Мы долго вспоминали разные подробности жизни в их старом доме, разговор зашёл об отце. И здесь выяснилась удивительная подробность. Оказалось, что настоящее имя дяди Яши — Дъёрдь. В Первую мировую войну он был солдатом венгерской армии, попал в плен и навсегда остался в России. Это был большой семейный секрет, который не разглашался даже в относительно либеральные времена после XX съезда партии.
Этот снимок я сделал в начале шестидесятых годов. Он всегда мне напоминает о великом труженике и мудром человеке, который для меня так и остался дядей Яшей.
Исаак Марон
Добавить комментарий