2 августа 2013
Как-то знакомый антиквар пожаловался мне, что с ценными предметами пришлось взять груду книг пятидесятилетней давности. «Да ни уму ни сердцу они в моей работе!» Я решил пересмотреть эти истрёпанные, видавшие виды «кирпичи». Не потому, что они мне интересны. Просто в них порой бывает кое-что… Так получилось и на этот раз! Письмо с конвертом! На конверте – афиша фильма «Дом с мезонином» на украинском языке...
Но само письмо напрямую связано с событиями лета 1960 года, разыгравшимися в деревне Трёхселищи! Пишет молодой парень, в его речи встречаются присущие стилягам выражения, которые любезные читатели могут по интуиции перевести.
Здорово, Лёха!
Осыпаются листья, вот и кончилось лето. Михрюн опять на родном острове под коротким названием Крым. Наконец, удалось увидеть фильм, к которому руку с ногой приложил. «Дом с мезонином». Ты в курсе, что на этот летний сезон устроился я помощником осветителя на Ялтинскую киностудию? Чернокожий невольник со связкой всевозможных проводов. Им были нужны такие для поездки в Подмосковье, на съемки фильма по Чехову. А мне – приятная оказия побывать в столице.
Но снимали не в Москве, как я полагал, а на севере Подмосковья, в Загорском районе. Загорск – это где лавра и где делают бинокли и для мальцов фильмоскопы. Режиссёру Якову Базеляну позарез понадобился барский дом с мезонином.
Его в местном отделе культуры отправили в село под названием Каменки. Но оказалось, что предполагаемый дом вовсе не в Каменках, а в другой деревне, Селиваново. Конечно, красотища! Но Яков Львович упёрся, что дом совершенно не такой, мезонин у него не усадебный, а городской.
Кто-то из стариков рассказал, что строила его помещица из Каменок по фамилии Толстая, а потом передумала. Вот и вышла крыша такая! Тогда предложили нам другую деревню, Трёхселищи. Я никак выговорить не мог, всё у меня получались Трисилищи.
И действительно, силища! Дом барский, говорили помещика Левинсона, а рядом – вокзал без станции. Настоящий замок! Мне тётки сказали – это Левинсон себе железнодорожную ветку строил! Прямо Рокфеллер какой-то!
И вот что дальше с этим Рокфеллером у меня вышло. Как пом. осветителя на побегушках, часто я ездил в райцентр. И один раз зашёл на вокзале в местный «локаль» – слегка побирлянить. А у столика – дед. Сколько лет – не поймёшь! И чего-то мы разговорились. Я стал понты разводить, мол, мы с Базеляном кино снимаем! А он мне: «А где? Тут ведь ещё «Воскресенье» снимают».
Я рассказал, и про барина Левинсона тоже. Старикан поморщился, и отвечает: Да какой он барин, твой Левинсон! На даче он там жил с семейством. И вокзал он не строил, кишка тонка! У Левинсона было рояльное производство, он тут купил у настоящего барина по фамилии Леонтьев сосновую рощу. А усадьбу стал арендовать после 1905 года, когда в Москве было неспокойно.
Во всех книгах писалось, что владели Трёхселищами сто лет назад Леонтьевы. Род старый, как и Толстые, Апраксины, Евреиновы, Языковы, чьи усадьбы были по речке Веле, это на запад от Загорска. Только они были не главных линий, откуда брались генералы там, сановники, а из боковых, ну, словом, маркизы Карабасы.
После революции приезжали в усадьбу учёные из города Переславль-Залесский, забрали много всяких вещей – картины, вышитые бисером, деревянную статую Николы Угодника. А вокзал в империалистическую войну строили военные, да революция помешала».
Спросил я деда, куда все эти Леонтьевы-Левинсоны делись. «А куда делись, нас с тобой, парень, не спросили», – говорит. Тут я стал допытываться: «Скажи, папаша, а откуда ты всё это знаешь?» А он мне: «А я, молодой человек, пожил не так хорошо, как здорово!» И бумажечку достает. Такому-то, как реабитилитированному, разрешить прописку по городу Загорску. Я, дурак, упёрся на «реабилитированный» да на «разрешить прописку», а фамилию не прочитал! А дед бумажку убрал, и говорит: «Ну ладно, снимайте дальше!» И ушёл.
А ты, Лёха, говоришь – купаться!
Пока. Михрюн.
Письмо читал Алекс Рдултовский
Добавить комментарий