28 апреля некие люди в военной форме и с георгиевскими ленточками облили зеленкой и закидали яйцами участников мероприятия, организованного обществом "Мемориал".
В московском Доме кино награждали победителей школьного конкурса исследовательских работ "Человек в истории. Россия – ХХ век".
"Это хулиганство. Это безобразие. Это те, кто, прикрываясь георгиевской ленточкой, дискредитируют её. Хотя вряд ли такие элементы могут её дискредитировать. Но, безусловно, это абсолютно неприемлемо", - высказал мнение о происшедшем пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков.
НЕСКОЛЬКО ЦИТАТ
Телеканал "Дождь" опубликовал некоторые работы участников конкурса. Здесь приводятся отрывки из некоторых.
Светлана Зверева, Тверская область, город Лихославль:
«Мама рассказывала, как боялась за отца, который в то время работал в милиции, что его отправят в командировку в Чечню, тем более что отправляли каждые три месяца. Мне рассказывали, что в 1999 году, когда мне был всего год, папа собрался ехать в командировку, но мама не отпустила, потому что он был единственный в отделе, у которого было пятеро маленьких детей.
Правда, отец был возмущён, всё ругался с мамой, говорил, что она его унизила, что он за ползунки детские спрятался. Но когда сосед из командировки вернулся контуженный и стал потихоньку спиваться, на маму обижаться перестал. В прошлом году мы похоронили соседа, ему было чуть больше сорока, его жена, плача, сказала, что это Чечня его догнала».
Вероника Завадская, Волгоград:
«В это тяжелое время все выживали как могли. Зоя сшила дочери курточку из старой мужниной гимнастерки. Труднее всего было с обувью, её ремонтировали до последнего. Лидия Николаевна вспоминала, как однажды приезжие продавали кофточки из суровых некрашеных ниток.
В семье не было денег, но ей нечего было носить, потому что из старых вещей она выросла, а полки магазинов были пусты. Лида всю ночь плакала у маминой кровати, уговаривая купить эту кофточку. В итоге мать сжалилась и сделала дочери этот „царский“ подарок. Эту кофточку Лида носила до окончания войны».
Николай Гавриловец, Новгородская область, деревня Смыч:
«На сегодняшний день в Смыче 19 домов. Но каждый дом — это чья-то судьба. Что мы знаем о тех, кто живет рядом с нами, кроме имени и фамилии, а порой не знаем и этого...
Сколько себя помню, ни разу не слышал, чтобы соседа нашего кто-нибудь иначе, как дядя Коля Пычихин, называл, а оказывается, он — Михайлов Николай Иванович. А Пычихины — это такое прозвище у этой семьи. А всё потому, что дед их, когда разговаривал, как-то по особому „пыкал“, будто заикался на букве "п": "Пык,пык..." Так и прозвали его — дед Пыка, а жену его — Пычиха. Так и стали они все — Пычихины».
Серёжа Карчев, Пензенская область, село Чемодановка:
«В первую очередь политика наказания касалась жён кулаков, проживших с мужем более двух лет. Именно они являлись самыми близкими людьми для „кулаков“. Но ни в одном из рассмотренных шести дел ни одна жена не отказалась от своего мужа. Невольно вспоминаешь строки из стихотворения Некрасова: „Есть женщины в русских селеньях“. Это о них, не предавших своих мужей! Это о ней, матери моей прабабушки, Мартыновой Евдокии!»
Данил Симонов, Астрахань:
«Высланных везли до Архангельска на поездах, потом гнали пешком несколько километров вдоль Белого моря. Мама была девочкой тогда и вспоминала: „Идем мы по берегу, а навстречу нам туча, черная туча, даже не туча, а извивающаяся лента. Что это такое, я сначала не поняла, а потом ближе рассмотрела — колонна священников в черных рясах с бородами, и она тянется нескончаемым потоком. Их гнали на Соловки. Все остановились, перекрестились и пошли дальше“».
Мария Ямбикова, республика Марий Эл, Йошкар-Ола:
«В конце августа 1918 года в Казани едва не лишился жизни Александр Васильевич. В город вошли белые, отыскивали красноармейцев, подозрительных. Словом, поступали ничуть не лучше, чем красные до этого. Александр Васильевич был схвачен на улице. Расстреливали прямо у стены одного из каменных зданий.
Под дулом оружия солдат повёл его к этой стене, Лиза с криками бросилась к стоявшей поодаль группе офицеров и упала на колени прямо в пыль.
И случилось чудо: один из стоявших с удивлением воскликнул: “Лиза? Что такое? Встань!“ Оказалось, что этим офицером был брат Лизиной подруги по институту благородных девиц. А она только и смогла прокричать — там Саша, мой муж! Последовало резкое “отставить!“ и Александра Васильевича без каких-либо проверок вывели из толпы обреченных.
Наверное, самое страшное, что может быть в любой гражданской войне — это то, что люди оказываются втянутыми в смертельную бойню за какое-то мистическое счастье…»
Анатолий Северинов
Комментарии
RSS лента комментариев этой записи