«Я играл на гитаре Кузьмина»

14 февраля 2013

Осенью музыкант Сергей Дмитриенко отметит 40-летие творческой деятельности, а его группе исполнится 30 лет. Это единственный дееспособный музыкальный коллектив с таким стажем в районе. Мы решили вспомнить самое главное на этом долгом пути.

Досье

Сергей Дмитриенко, гитарист, певец (лирический тенор).

Родился 10 июля 1959 г. в Загорске.

Учился в школе № 25.

Играл в ансамблях Jokers, «Метроном», «Планета», создал «Группу Сергея Дмитриенко», которая выступает по сей день. Участвует в сейшенах Михаила Меня.

10 лет входил в жюри фестиваля эстрады «Талант».

Женат, двое детей.

Интересы: музыка, рыбалка, пилить-строгать.

С чего все начиналось?

Со школьного ансамбля, который мы с друзьями организовали. Он назывался «Савояры». Мы это слово где-то вычитали, гордились им, рисовали его витиеватым шрифтом, оформляли и прославляли. В 1973 году на городском конкурсе ансамблей «Молодые голоса» мы заняли третье место. Это была первая серьёзная победа.

 

А откуда тяга к гитаре? От отца?

Нет. У меня отец военный, мама служащая. Мама из деревенской семьи, мы, мальчишки, присутствовали на всех праздниках, слышали русские народные песни. Мама играла на семиструнной гитаре, дядя — на балалайке. Один из прадедов играл в ансамбле русских народных инструментов имени Осипова. 

Я рос как все мальчишки, любил пострелять, полазить. Лет в двенадцать, пробегая на очередное взрывоопасное мероприятие, увидел парня, который играл на гитаре. Это был Илья Гирфанов. Помню, встал как вкопанный и как будто отключился на мгновение, поговорил с ним немного и дальше побежал. Мы жили в соседних домах, начали дружить. Я купил себе гитару.  

 

Сколько они тогда стоили? 6 рублей?

Нет, они стоили 15 рублей, достаточно дорогие. Но мы их переделывали из семиструнных на шестиструнные, потом намотали на них звукосниматели, и началась электрогитарная школьная пора. Сами делали усилители, строгали колонки, ибо все это стоило дорого. Начали подбирать песни. Большое влияние на нас оказала группа «Песняры». Это был популярнейший коллектив того времени, профессиональный, с многоголосным вокалом, это привлекало и завораживало. 

 

У вас есть белорусские, украинские корни?

У меня отец украинец. Во время Великой Отечественной войны их дивизия стояла в районе Лозы (Туракова) на формировании, тогда отец и познакомился с мамой. Потом уехал на фронт, вернулся, и они поженились. 

 

Песни вы снимали на слух?

Все на слух. Часами сидел, ставил пластинку «Песняров» и пел вместе с ними, разные партии пропевал. Потом появились магнитофоны. Приходилось понижать скорость, чтобы разобраться в нюансах. Всё это способствовало развитию музыкального слуха. Музыкальная школа не привлекала, у нас уже был рок-н-ролл. 

Мы играли на школьных вечерах, получалось хорошо. Рядом была воинская часть, и мы брали у солдат аппаратуру напрокат, а идти до них около километра. Перед каждыми танцами мы эту аппаратуру тащили на себе, колонки тяжелые, килограмм 50. Солдаты играли более серьезную музыку, пели свои песни. И у нас потихоньку начали рождаться свои песни. Писали их с Ильей Гирфановым, очень талантливый был парень, мультиинструменталист. Мама пела нам русские народные песни, мы делали свою аранжировку с какими-то ритмами, риффами, гитарами, подпевками.

А потом ребят начали забирать в армию. Сначала Илью, потом барабанщика забрали. Я тогда был в девятом классе. И меня приглашают в ресторан «Север» с лозовскими ребятами, которые уже отслужили в армии. Их музыканты уехали на юг, взамен посадили нас.

Это вечером играть?

Да. До нуля часов. В школе меня сразу потащили за шкирку в родительский комитет с отцом: «Как такое может быть, мальчик в девятом классе, комсомолец, играет в ресторане!». Отец меня поругал для вида. Он знал, что я не употребляю алкоголь и что мне платят, поэтому отнесся положительно. Потом приехали старые музыканты, а их директор назад не берёт! Она к нам хорошо относилась. Но нас «подсидели».

И вдруг звонок: меня приглашают играть на нижнем этаже ресторана «Золотое кольцо», в ансамбль Jokers, их гитарист сломал ногу. Я с ними полгода проработал, пел много советской эстрады.

Следующее предложение поступило от ансамбля «Метроном» из ДК Гагарина. Там трудились люди, которые были старше меня лет на двадцать: Александр Пасынков, Анатолий Косовский, Владимир Иванов и Юрий Захаров. Основной задачей были танцы в Голубом фойе и все праздники. Я в этом коллективе проработал два года до армии, пел на русском, английском и итальянском языке. Получил колоссальную музыкальную подготовку, потому что Пасынков был талантлив, у каждого была своя нотная тетрадь, он все записывал, научил меня читать ноты, аккорды, я понял азы гармонии. Параллельно я ходил в музыкальную студию. Педагог Михаил Грибков сказал, что у меня хорошие данные и я должен пойти на классический вокал. Но я не горел желанием, потому что эстрадное исполнение песен подразумевало другое владение голосом. 

 

Армия вас миновала?

Я и в армию удачно попал благодаря голосу и гитаре. С первых дней службы в Шараповском гарнизоне начались выступления, репетиции. Проводил время в музыкальном клубе, готовил концертную программу, был руководителем ансамбля. Приглашали на сверхсрочную службу, но я не остался.

Вернулся во Дворец Гагарина, в ансамбль «Планета». Руководитель, Александр Бобров, сейчас музыкальный руководитель у Малинина, его пианист и аранжировщик. Он начинал здесь после Ленинградской консерватории, был аккомпаниатором во Дворце, потом создал ансамбль, в который вошли мои друзья, и я туда плавно влился. Мы сделали большую концертную программу, приехала комиссия из Москвы, и нам дали звание «Народный коллектив». Мы были такие счастливые. Коллектив разросся, солистов было трое. Начались всевозможные халтурки, свадьбы, на вырученные деньги мы покупали инструменты.

В 1980 году мы перешли в ресторан «Север». Ресторан открыли после ремонта, было огромное прослушивание. Олимпиада подразумевала приток иностранцев, и нужен был коллектив, который хорошо бы выглядел внешне и играл содержательно, поэтому нам отдали предпочтение. Мы немного там поиграли, ушли и все равно в 1982 году вернулись. Коллектив был такой: Юрий Стожаров, Михаил Чулков, Дмитрий Маркелов и я. Репертуар: «Песняры», The Beatles, The Rolling Stones, итальянская эстрада. Всё, что в «Утренней почте» показывали днем, вечером уже звучало в ресторанах. У всех ребят было музыкальное образование, кроме меня. Я не пошел учиться, ресторан работал пять дней в неделю, и он был битком постоянно, собирались меломаны и те, кто просто хотел отдохнуть. Мы зарабатывали приличные деньги. 

Каждый год мы уезжали на гастроли в Анапу. Замечательное время, месяц на Черном море. Мы туда ездили лет десять. Играли на танцах, нас приглашали на местные свадьбы, знакомили с артистами, в том числе профессиональными. Такая жизнь длилась до 90-х годов. Потом началась перестройка-перестрелка, рестораны закрылись, музыканты остались не у дел. Кто спился, кто бизнес открыл. Мы ушли работать в гостиницу «Загорск», это был сложный период, поскольку на наших глазах зарождались криминальные структуры.

Может быть, вы вспомните подробнее? У меня приятель играл в ресторане в эти годы, рассказывал: «Бандиты садились, ствол на стол и сидели, что-то изображали из себя, а иногда и постреливали». Было такое?

Да, было. В этой гостинице собирались известные группировки и постоянно работал ОМОН. Первые приедут, им накроют столы, а наши силовики окружают все это дело, всех на пол, мы сразу в нашу комнату, а они там бегают. Вбегали и к нам, спрашивали про оружие и наркотики. Могли в неделю несколько раз народ на пол положить. Мы там знали всех, поскольку приходилось их обслуживать, специальный репертуар играть. 

 

Что они любили?

У Володи Дроздова, царство ему небесное, была такая песня «Не пишите мне писем, дорогая графиня». Популярная песня в то время, белогвардейская. Наши силовики любили «Любэ», Газманова. Репертуар был разный, хотя и те и другие любили «Мурку». В этой гостинице мы отработали с 1992 года по 2002 год — десять лет. 

При такой плотной музыкальной деятельности когда вы женились?

Я женился в 1980 году, а познакомился со своей женой в Анапе. До сих пор, когда я рассказываю историю знакомства со своей женой, друзья улыбаются. Татьяна приехала с нами из Сергиева Посада в Анапу. Знакомы мы не были. Но за эти 20 дней она меня разглядела и два года ждала меня из армии. У нас двое сыновей, в этом году нашей семье будет 33 года. До жестких разломов не доходило, искали во всем позитив. Семья сыграла свою роль, когда можно было уйти на профессиональную сцену. Хотя это подразумевало другой уровень, мы предпочли остаться здесь, потому что у всех были семьи. 

 

Все вредные привычки прошли мимо вас?

Ну, алкоголь всегда был, не буду скрывать. Но мы понимали, что человек, выходящий на сцену, публичен. Могли себе позволить немного для разогрева, но стоять качающимися и не соображающими — такого не было никогда. По сей день работают в коллективе Михаил Чулков на клавишах, Дмитрий Маркелов, бессменный барабанщик, и Володя Проничкин, бас-гитарист из муниципального оркестра. Репертуар за эти годы сильно разросся. Меня спрашивают — а как я помню эти песни, ведь их огромное количество, особенно на иностранном языке. Ну, как-то отложились в памяти, и повторяем мы их на репетициях.

 

А записи у вас есть?

Записей, к сожалению, нет. У нас было столько своих песен — и ничего не сохранилось с того времени. Сейчас было бы интересно послушать. На Ютубе выложены какие-то ролики, где мы играем в ночных клубах. Но это не студийная запись, просто кто-то с концерта писал.

 

А в Москве вы выступали?

Да. Это были ночные клубы «Огурец» и «Фасоль» на проспекте Мира. Мы туда ездили по четвергам, и нас очень хорошо принимали. «Фасоль» — большой двухэтажный клуб, а маленький «Огурец» внизу в подвальчике. «Фасоль» работала до полуночи, и потом вся эта фасоль ссыпалась в «Огурец». Клубы схожи с ресторанами, но играть надо два часа нон-стоп, чтобы народ не ослабевал. У клубов с нами были такие выручки, как в выходные дни. Люди шли на нас, и хозяева были очень довольны.

 

Чем вы сейчас занимаетесь?

В основном наша работа — это обслуживание свадеб, банкетов, дней рождений, концерты на улице, выезд куда-то. Можем мобильно собраться и встать на берегу Волги, на какой-то поляне в лесу. У нас есть специальное оборудование, генераторы, мы можем автономно использовать нашу аппаратуру в любых условиях. Бывает, что люди нас приглашают в загородный особняк, в частные владения. Все остаются довольны, потому что мы стараемся все делать честно и с душой. 

 

Расскажите про сейшены Михаила Меня.

Михаил Саныч — позитивный человек и великолепный музыкант, очень вдумчивый, с серьезными амбициями. Политик, губернатор, он до мозга костей рокер, владеет бас-гитарой, поет, у него своеобразный голос с трещинкой. 

На базе «Дубравы» он сделал хороший зал, поставил оборудование, музыкальные инструменты (у него большая коллекция инструментов) и периодически приглашает нас на эти мероприятия. Мы слушаем музыку, участвуем в концертах, совместных сейшенах. Недавно Михаил Саныч подарил мне очень дорогую американскую гитару PRS и поблагодарил, что мы так преданы любимому делу, потому что все наши сверстники уже сошли с дистанции. Он вообще любит дарить что-то тем людям, к которым он расположен, поддерживает нас своей дружбой, объединяет всю нашу музыкальную братию. По его звонку мы собираемся, он дает нам задание: например, подготовить сейшен, посвященный Deep Purple, и мы все бросаем и начинаем делать вещи в репертуаре Deep Purple. Все это записывается на профессиональном оборудовании, сводится звук. Недавно прошел акустический концерт. 

 

Но это ведь для избранной аудитории?

Да, это закрытая вечеринка. Собираются единомышленники, и поддержка и позитив Михаила дают определенный заряд. Все очень ждут очередного мероприятия. 

Это достаточно периодично?

Да, 4-5 раз в год. Летом будет большой рок-фестиваль, ведутся переговоры с такими мировыми звездами, как Крис Ри и Джо Бонамасса, и мы там будем. 

 

Говорят, вы играете на гитаре Владимира Кузьмина?

Был такой инструмент 1976 года, Yamaha. Кузьмин только становился популярным, жил в Москве, и мы с одним общим знакомым к нему приехали. У меня тогда была японская гитара Hadson Les Paul, и она не держала строй. Я по своей молодости, глупости поехал к Кузьмину, поменял гитару, доплатив 1000 рублей, хотя можно было на моей гитаре заменить один колок. Его гитара была хороша по звуку, я на ней играл лет, наверно, десять. Реставрировал ее, поменял все лады, перекрасили мне её раза 3-4, она у меня на многих фотографиях, и есть концертные выступления на Ютубе, где Кузьмин играет на этой гитаре. Гитара была очень интересная, очень хорошая и мне очень нравилась. Сейчас у меня несколько инструментов: Fender Stratocaster, PRS, Tokai. Бывает, на мероприятие беру по 2-3 гитары. Одни для рок-н-ролльных композиций, а у других звучание блюзовое и мягкое. 

 

Какую музыку вы слушаете дома или в машине?

Машина — мой второй дом. Я на ней вожу все оборудование нашего ансамбля, ударную установку и, естественно, люблю отдыхать, рыбачить на Волге. Летом езжу на дачу, там все строю, беседку вот построил. Я просто с детства любил строгать, пилить, делать какие-то поделки, и это все во мне осталось — делать какие-то лавки и получать эстетическое удовольствие, потому что я сделал это своими руками.

Вы не боитесь руки испортить?

Ну, я достаточно аккуратен.

 

Про музыку не сказали.

Музыку я слушаю в основном ретро, современную стараюсь не слушать, хотя попадается что-то интересное. Тогда запоминаю ключевую фразу, сразу в интернете ищу, и если это заслуживает внимания, мы берем себе на вооружение. А так сижу в интернете, смотрю, как играют какие-либо гитаристы, подбираю что-то, порой смотрю какой-то концерт и повторяю звуки всевозможные. Люблю Гарри Мура и Джо Бонамасса. Смотрю на руки, как они играют. Я этим живу, и это для меня очень важно. 

 

Вы счастливый человек — всю жизнь занимались любимым делом!

Я еще и по нраву спокойный, любознательный, жизнелюбивый, люблю компании дружеские. Стараюсь не унывать, хотя в жизни было много серьезных моментов. Когда работал в гостинице, чуть не погиб — меня ударили ножом в сердце. Но прошли, пережили это, и я думаю, что в жизни все прекрасно. То, что мы делаем, наверно, богоугодно, мы создаем хорошее настроение людям, устраиваем праздники. Бывает, что к нам подходят люди и говорят, что мы у них 20 с лишним лет назад играли на свадьбе. Выходит, поженили когда-то родителей, сейчас женим их детей, так и до внуков дойдет, это очень приятно. Самое главное, что есть любимое занятие, которое позволяет жить, финансы дает какие-то, но больше это все-таки наслаждение для души. 

В этом году мне исполнится уже 54. Это возраст, когда еще хочется пожить и посмотреть, к чему все приведет. Я оптимист, несмотря на то что вокруг очень много негатива. Стараюсь почаще смотреть в небо, на звезды, быть с друзьями, с любимой супругой, с детьми, радоваться победам своих детей, помогать им. Большой пример для меня моя мама Валентина Константиновна. Ей в этом году будет 87 лет, и она до сих пор активна, в здравом уме и вдохновляет меня своим примером. Жизнь прекрасна, и надо стараться жить несмотря ни на что, вопреки всему, и оставаться человеком. 

 

Галина Ахсахалян