Из рассказов начальника УГРО 4

  На снимке середина 1980-х.  На тяжкие преступления начальник розыска выезжал с представителями руководства прокуратуры. Чаще всего это был Михаил Евтехович Сочивко. Замечательный человек. Вдумчивый специалист. И, что немаловажно для работника прокуратуры, очень доброжелательный. Ни разу за двадцать с гаком лет в самых сложных ситуациях я не слышал от него ни одного дурного слова. Я считаю его образцом прокурорского работника.
   Видел его недавно. Бодрый такой. Хороший человек.
На второй фотографии: 1983 года руководство Загорского управления внутренних дел. В центре сидит начальник нашего Загорского управления Русаков Анатолий Васильевич. Слева от него наш симпатичный профсоюзный лидер – Наталья Ивановна Власова.
   Справа сидит первый зам начальника милиции Валерий Геннадьевич Севринов. Один из моих учителей.
   Слева стоит начальник штаба Кузнецов Олег Алексеевич.
   Второй слева замполит Юрий Викторович Бабакин. Считаю, что он был лучшим замполитом за все время, что я работал в милиции. Это был высокоинтеллигентный человек. Очень важно, когда такой человек занимается воспитательной работой среди сотрудников милиции. Он курировал кадры, следил за милицейской нравственностью. А нравственность сотрудников милиции очень много значит.
   Третий слева зам по службе Косьмин Валентин Павлович.
   И, наконец, первый справа – это  я. Почему начальник розыска – представитель среднего звена – среди руководства? Тогда я уже был секретарем парткома и на всех совещаниях Загорскую милицию представляли двое: Анатолий Васильевич Русаков и я. А здесь мы сняты у переходящего знамени, которым наше УВД было награждено за достигнутые успехи.


   12. НА ЧЕРДАКЕ
   Как-то нам сообщают: в продовольственном магазине, что на «Лакокраске», сработала сигнализация. Была у нас одна машина для таких выездов, да и та дышала на ладан. А если где-то «сигналка» сработала раньше, и машина туда уехала, то проверять второй вызов некому. Так оно и случилось в этот раз. Мне дежурный говорит:
   - Возьми хоть ПМГ, прокатись до «Лакокраски».
   Прыгаю в машину, включаем сирену, летим туда… Никого. Осмотрел всё: тихо, замки целы. Водитель просится доехать до заправки, в баке на донышке.
   - Езжай, заправляйся, - говорю, - а я еще чердак посмотрю. Вдруг там кто-нибудь спрятался или дырку через перекрытия прорубил.
   Достаю фонарик, лезу по приставной лесенке на чердак, осматриваюсь. В это время слышу: визг автомобильных покрышек, и топ-топ-топ, кто-то взбегает по той же лестнице.
   Поворачиваюсь светить фонариком  в сторону дверцы, оттуда: - Ложись! Стреляю!
И тут же выстрелы. Первая пуля свистит прямо над головой. Я падаю.
   От дверцы: Бах! Бах!
   И опять: - Лежать! Стреляю!
   Кажется мне голос знакомый. А был у нас такой опер, назову его: Николай. Есть такие опера….  Милиционер и не на службе, всё равно милиционер, но есть среди нас настоящие фанаты своего дела. Николай был таким. На своем стареньком «Москвиче» он собрал и поставил рацию, настроенную на милицейскую волну. Чтобы, если надо, помочь родной милиции в нерабочее время. И вот в свой выходной, да еще будучи крепко выпивши, он слышит: кто-то «взял» магазин! И с Сизинихи, где весь день загорал, мчит на «Лакокраску» брать налетчика.
   Как он ухитрился пистолет не сдать после дежурства, не представляю.
   Я кричу: - Коля!
   В ответ: - Ах ты, сволочь!
   И опять стреляет. Я «рыбкой» ныряю в окно. Окошко было зарешечено тоненькими жердочками, которые вышибаю, качусь по крыше, падаю на какие-то ящики, бегу за угол. Коля следом вылетает на крышу, палит в меня.
   Я из-за угла: - Коля, твою мать, это же я! Очухайся немного, в кого стреляешь!
Каждый патрон у нас считали, как золотой слиток. Выстрелы в воздух были редкостью. А он, как в кино про индейцев, пороха не жалел.
   С крыши доносится: - Баскаков, ты, что ли?
  Я опять матом: - Ты же меня чуть влёт не подстрелил, как фазана.
   - Я услышал, что магазин берут. А ты чего тут делаешь?
   - Так я и приехал магазин проверять, твою мать!
   - Ну, ладно, - говорит. – Поеду дальше отдыхать.
   - Коля, отдыхай на здоровье, только пистолет сдай, бога ради.
   - И верно. Я когда утром сменялся, забыл в «оружейку» зайти.
   Уехал Коля. Подъезжает моя ПМГ. Водитель спрашивает, что за выстрелы он слышал. Не знаю, говорю, наверное, зажигание у какой-нибудь машины «стреляет».

   13. НАЕМНЫЕ УБИЙЦЫ
   В меня не много раз стреляли. А вот однажды…
   Я уже был зам по оперативной части, замначальника управления, и по мою душу приехали наемные убийцы. В году, примерно, 1990-ом я был депутатом Мособлсовета, секретарем парторганизации. Такой же худой, но очень важный.
Что было до этого: произошел случай зверского вымогательства. Несколько часов жертву держали в проруби. Вытаскивали, вливали стакан водки и опять опускали. Наконец, пытаемый согласился отдать бандитам очень большие деньги. Отвезли его домой. А он через своего человека вышел на меня.
   По всем правилам мы организовали засаду. Тогда умели это делать красиво. Большой спец был по таким делам начальник милиции Русаков, который учил всё делать артистично.
   В общем, никто бы никогда не  догадался, что эта парочка с детской коляской, двое пьяных бродяг под кустом или влюбленный студентик в телефонной будке – наши люди. Вроде никого из милиции нет, но всё плотно обложено.
   Начиналось противоречивое время, когда стало можно съюлить, свинтить, законы толком не работали, но нам-то нужны были железные доказательства. Потому что, если бы эта группа не села, то человека просто убили. Он очень рисковал. И мы тоже.
Словом, разыграли хорошо срежиссированный спектакль.
   Под хорошую запись звука и видео. Были там определенные хитрости, не стану о них говорить. И денежные купюры были помечены. Задержали всю группу: пять человек. И получили они по заслугам.
   Проходит не так много времени и хочет со мной встретиться, светлая ему память, очень хороший был человек, Котов Виктор Григорьевич. Опер божьей милостью. Немногословный, даже медлительный, но очень вдумчивый. Я могу «тарахтеть» минут двадцать, а он молчит-молчит, потом скажет - и в самую точку. Виктор Григорьевич не хватал звезд с неба потому, что звезды были ему не нужны. Не хотел он становиться большим начальником, хотя мог бы вполне. Поэтому долгие годы он сидел на «спецприемнике», работал с людьми, и это ему нравилось.
   Приезжает он ко мне и рассказывает, что есть у него оперативная информация:
   - Приехали двое из Нижнего Новгорода. По твою душу.
   Живут в гостинице «Загорск». Спрятана у них винтовка с оптическим прицелом, причем старая-старая, чуть ли не мосинская.
   Старая - потому, что бой у неё хороший, километра на два.
   Окна кабинета зама по оперативной части выходили на Лавру и были величиной метра два на три. И если сесть, к примеру, на кирпичное здание, где был тогда двенадцатый магазин, а потом Райторг, то с оптическим прицелом можно было попасть в копейку, а не то, что в голову в моем кабинете.
   Поговорили мы с Виктором Григорьевичем об этом. Я его поблагодарил: такая информация дорогого стоит.
   Начали соображать, кто бы мог нанять киллеров. Потом мы его вычислили, конечно.    Был он родственником одного из той бандитской пятерки, которую мы повязали за вымогательство с пытками. Вымогательства происходили тогда совершенно жуткие…
   А тогда я начал задергивать шторы и днем, и ночью. Подумывали их взять, но не могли придумать, как выманить оружие. Мы уже вычислили, в каком номере они живут, сфотографировали. Но то ли они сообразили, что не случайно я днем шторы задергиваю, то ли «наружка» засветилась, которая фиксировала каждый их шаг. Словом, когда поняли, что их обложили, они уехали. Конечно, мы отправили в Нижний Новгород все данные, чтобы их и дальше отрабатывали.
   А через несколько лет я случайно встретился с одним человеком, который напомнил мне о неудавшемся покушении, и рассказал, что в Москве собиралась сходка «больших людей». На той сходке, обсуждались разные бандитские вопросы, и кроме прочего, Сильвестр, известный вор в законе, ныне покойный, сделал выговор одному из присутствующих:
   - Идиоты, ну, шлепнули бы вы одного зама, сел бы на его место другой. Что бы изменилось? Были бы репрессии! Вы бы подставили всех. Кого-нибудь непременно зацепили. Там тоже не дураки, вычислили ваших стрелков моментально и «топтунов» послали. Вышли бы и на тебя, на заказчика, а потом пошли бы дальше, и я бы мог быть крайним. Потому, как смотрящим был за вашим районом…
   Выговором Сильвестра дело наемников из Нижнего Новгорода закончилось.
Бывает, что преступникам не удается совершить убийство, а бывает и так, что убийство совершается без преступника. Об этом в следующий раз.
                                              
 

   Любопытная фотография 1978 года. Милиция, как и другие организации, выезжала на помощь сельским труженикам. Здесь мы на покосе в деревне Зубцово. Третий слева в полосатой рубашке стоит начальник милиции Анатолий Васильевич Русаков, четвертый слева – я.
   На снимке, сделанном год или два спустя, справа – начальник уголовного розыска – Седов Александр Иванович. Я тогда был старшим опером. Честно говоря, не помню, при каких обстоятельствах нас сфотографировали, но похоже, судя по озабоченным лицам, на месте какого-то происшествия.

   14. «КЛОПЫ»
   Такие удивительные истории случались, прочитал бы в книжке, ни за что не поверил. Я уже был начальником угрозыска. И вызывают нас в Птицеград на чудовищное преступление.
   Подъезжаем к панельному зданию неподалеку от школы. Входим в замызганную квартиру на первом этаже. Живого места нет: на полу слой крови сантиметра два, на стенах отпечатки ног, рук и кровью же аршинная надпись на стене: «Клопы».
Лежит мертвый человек совершенно обескровленный.
   Типичное убийство. Всё сфотографировали. Осмотрели. Начинает работать медэксперт.
   От бога судмедэксперт. Эрдман Вячеслав Анатольевич. Он сейчас в Абрамцевской больнице заведует отделением. Рассматривает мозги через американские суперкомпьютеры. Умница невероятная!
   Всё осмотрел. На трупе никаких следов насилия. Вообще никаких! Аккуратнейшим образом на специальном полиэтилене выносим убитого из дома. Везем в морг. Там его Вячеслав Анатольевич отмывает, снова осматривает. Нет повреждений. Еще раз сантиметр за сантиметром через лупу разглядывает и находит малюсенькое пятнышко на сгибе под коленом.
   Говорит нам: думаю, убийства тут нет.
   - Как же, - не соглашаемся мы. – А отпечатки рук, ног…
   - Проверьте, и убедитесь - это все его отпечатки.
   Вернулись на место «преступления». Сверяем: все отпечатки только хозяина.
   Эрдман говорит:
   – Ищите, где-нибудь на уровне колена что-то наподобие тонкой спицы.
   И точно: на стуле торчит из сиденья пружинка. Если сесть, то в самый раз под коленку приходится.
   Эрдман поясняет, что у покойника была несвертываемость крови. Гемофилия, как у сына последнего российского царя.
   Только у этого, скорее всего, развилась на почве алкоголизма.
И вот он наткнулся жилкой на пружину. Истекает кровью, возможно, в приступе белой горячки пишет на стене. К тому же, если глянуть на потолок…
   Я смотрю вверх: потолок шевелится! Проводим шваброй и с потолка падают тысячи и тысячи клопов!
   Видимо у алкоголика в мозгах кроме водки и этих кровососущих ничего не было, и когда он понял, что теряет кровь, единственное, что пришло в его голову – клопы.

   15. ПРИКЛЮЧЕНИЯ ШУРИКА
   Был у нас опер, назову его Саша, который частенько попадал в интересные ситуации. Сам добрый, отзывчивый, высокий, белокурый как Сергей Есенин. И очень любил ухаживать за девушками. Можно сказать, не пропускал ни одной юбки.
   Потом остепенился, женился, родил четверых детишек, стал примерным семьянином. Но это истории из его молодости:

   ЖИВОЙ ТРУП
   Как-то зимой сгорел дом в Наугольном. Дежурный говорит:
   - Езжай, составь протокол осмотра, посмотри с пожарными, не поджог ли это. Тем более, что там вроде труп.
   Приехали в Наугольное. Дом был ветхий, старый, проводка еще того хуже. Она и вспыхнула. Муж и жена целы, ребеночек сгорел. Совсем грудной младенец. Вообще, страшнее всего, когда дети умирают.
   Положили мы, что от младенца осталось в корытце, поставили сзади в машину и поехали.
   Мы ездили на милицейской «буханке»: сзади небольшой отсек для собаки, в середине две скамейки вдоль стен, и впереди - мы с водителем.
   Только отъехали, смотрим, идет в сторону города парень. Сильно пьяный. А за бортом: под тридцать мороза.
   И мысль такая: если парень упадет, то придется нам опять сюда выезжать уже «на замерзшего».
   Обгоняем его: - Парнишка, залезай, подвезем.
   Глядим, а это Шура. Уже ничего не воспринимает. Идет от приятельницы на автопилоте. Мы с водителем кладем его между «собачником» и передними сиденьями и едем прямиком в морг. Уж очень пахло от сгоревшего ребеночка.
Было часа четыре утра, когда подъехали к мертвецкой. Неподалеку домик, где жил смотритель. Стучим. «Валентин, выходи!»
   Выходит Валентин совершенно пьяный.
   Подъехали к дверям морга.
   - Возьми там сзади трупик, а мы в туалет сбегаем.
   - У меня спина болит. Помогите дотащить.
   - Да, он легкий совсем.
   Возвращаемся. Валентин уже идет к дому.
   - Всё нормально?
   - Сказали легкий, а он тяжеленный оказался. Едва донес.
   Приезжаем к себе. Надо Шуру до кабинета довести, пусть отоспится. Нет Шуры в машине.
   К дежурному:
   - Шура ушел?
   - Не видел. А что там на пожаре?
   - Всё нормально. Труп доставили в морг. В морг?..
   Бежим к машине: так и есть, корыто стоит, ребеночек лежит. Чтоб этого пьяного санитара!..
   Возвращаемся в морг: – Валя, выходи!
   - Опять труп?
   - Пойдем скорей в морг.
   Открывает он холодильную камеру,  Лежат покойники, едва не штабелями, и на самом верху посапывает наш Саша.
   Сдали мы детский трупик, забрали Шуру. Привезли, укутали одеялами. Он так и не проснулся. Утром, как огурчик. Рассказываем о ночных приключениях: не верит.

   БЕРЕЗОВОЕ ПОЛЕНО
   Опять зима. Случается засор в канализационном колодце на проспекте Красной Армии недалеко от поворота на вокзал.
   Залазит в колодец сантехник и с воплем оттуда вылетает.
   В колодце труп двухнедельной давности. Молодой мужчина лет двадцати пяти. Завернут в рогожу.
   Мы все осмотрели. Никаких зацепок. Ничего на одежде, ничего в карманах. Обычно мы пляшем от трупа, а тут ничего. Только в колодце под убитым нашли березовое полено.
   Судмедэксперт определил, что ударили мужчину молотком восемь или девять раз. Потыкали ножом раз двадцать. То есть «поработали» основательно. И налит наш незнакомец спиртным чуть не по уши, а закуски в нем совсем нет. Скорее всего, была пьяная разборка.
   И так, и сяк пытаемся установить, кто был погибший. Не получается. И дурацкое полено мешается. Откуда оно там взялось?
Устраиваем мозговой штурм. Сидит пять или шесть оперов, начальник розыска. И приходит наш Саша. Присоединился. Молчит. Думает о чем-то. Может, о девочках.
   А у нас кипят споры:
   - ...При чем тут полено?
   - А если он отбивался поленом?..
   - Нет, его же тащили до колодца. Зачем было и полено тащить?
   - Стойте, - говорит Шура. – И слушайте внимательно. Недели две-три назад я двум девахам помогал санки с дровами везти. Дело было ночью. Шел от приятельницы выпивший. Гляжу: тащат девчонки огромные сани. С дровами. Девчонки симпатичные, санки тяжелые. Я помог. Они еще отнекивались. И волок я эти сани до самого комиссионного магазина. Они сказали, что рядом живут. На соседний дом показали. А теперь я думаю, не было ли под полешками чего-нибудь еще?
   - Если бы, Шурик, ты начал интересоваться не в библиотеку ли они направляются в четыре утра, то оказался бы вместе с хлопцем под канализационной крышкой. – говорю. - В этом доме, на который они тебе показали, никаких двух девиц не проживает. Я сам живу неподалеку и знаю всех в округе.
   А вот в пятом или шестом доме, если считать от комиссионного магазина, обитают две отвязные сестренки. Молодые, деловые, любят выпивку и парней.
   И мы тут же вчетвером отправляемся к этим девушкам. Они меня знают. Как никак сосед через четыре дома. Открывают дверь: - Чего, дядя Боря?
   Я с порога:
   - Как-то вы неудачно хлопца уронили в колодец. И полено оставили.
   - Знаешь, дядя Боря, - отвечают. – Если бы мы его не укокошили, он бы нас убил.
   И рассказывают про своего приятеля, как пил с ними, как начал буянить. Вытащил финку. Одной порезал руку от запястья до локтя, второй щеку черканул…
Сестры любили друг друга. И старшая, увидев, что гость хочет зарезать младшую, не долго думая, хватает молоток и бьет злыдня по голове. Тот упал. И они уже в две руки его добили. Остальное ясно. Нашли санки в сараюшке, завернули труп в рогожу, присыпали поленьями. Конечно, он из-под них проглядывал. Но в три часа ночи, им попался только один парень. Девчонки признались, что терять было нечего, они бы и встретившегося кокнули, но он был настолько пьяный, что дрова еле разглядел, а остальное не увидел…
   Так Шурику опять повезло. Хороший человек, потом много преступлений раскрыл.                            

Записал Анатолий Северинов
Фото из архива Бориса Баскакова